Актриса Джулия Ормонд рассказала о своей жизни после съемок в «Сибирском цирюльнике»
Актриса Джулия Ормонд. Фото: Vince Bucci / Invision / AP
Актерская карьера Джулии Ормонд (Julia Ormond) с самого начала была связана с Россией — одни из первых ролей она сыграла в сериалах «Молодая Екатерина» и «Сталин». Уже потом были «Легенды осени», «Первый рыцарь» и, конечно, «Сибирский цирюльник».
Ормонд рассказала «Ленте.ру», как складывались ее жизнь и карьера после Михалкова.
«Лента.ру»: Вы ведь когда-то начинали учиться не в театральной, а художественной школе?
Джулия Ормонд: Да, и некоторое время я пыталась совмещать два эти занятия. Но пересилило желание быть актрисой. Хорошо, что в этот момент рядом со мной были близкие мне люди, которые поддержали это решение.
В свободное время не беретесь за кисть?
Нет, мои отношения с изобразительным искусством ограничиваются уборкой в мастерской моей дочери. Вот она действительно талантливый и увлеченный художник.
Какие актрисы и актеры были вашими кумирами?
Я всегда обожала Элизабет Тейлор: то, что она делает в «Кто боится Вирджинии Вульф?» — великолепно. Мне нравятся также Джуди Денч, Гленда Джексон, Джульет Стивенсон, Ванесса Редгрейв — замечательные британские актрисы. И Роберт де Ниро!
Это и мой любимый актер.
Знаете, работая над ролью, я иногда спрашивала себя: как бы это сыграла Ванесса Редгрейв? Или Мэрил Стрип? Но обязательно ли ограничиваться женскими образами? Почему не спросить: как бы это сыграл Роберт де Ниро?
Но в итоге хороший актер находит свой собственный стиль.
Определить нужную точку в работе над ролью мне помогает интуиция, мой внутренний барометр. Важно понимать, что актерская игра — это не притворство, не что-то поверхностное. Здесь есть рациональная составляющая, конечно, но работа актера требует огромных эмоциональных затрат.
Вы сотрудничали с разными режиссерами и, наверное, у каждого чему-то учились. Чем вам запомнилась работа с Никитой Михалковым?
Никита потрясающе работает с актерами, он много рассказывал мне о моей героине, мы обсуждали тончайшие подробности. И знаете, он делал то, что вообще-то режиссеры делают редко: на репетициях сам показывал мне, как читать мои реплики. Он не заглушает в себе актера: если ты плачешь, он плачет вместе с тобой, вместе с тобой он будет и смеяться — его энергетикой заполнена вся съемочная площадка, но и от тебя взамен он требует полной отдачи.
Рассказывают, что актеров, играющих в фильме юнкеров, он заставил пожить в казарме.
Да, это так. Но у меня же все было по-другому. Моя Джейн — родом из Чикаго, и некоторое время я провела там, общаясь с историками, которые рассказывали мне о городе, о том времени, когда моя героиня жила там.
На съемках вы оказались в такой же ситуации, как и ваша Джейн: иностранка, одна в России…
А ведь действительно! Но Россия уже не была для меня чужой, поскольку я снималась и в «Сталине», и в «Молодой Екатерине». Хотя там было несколько иначе: международная команда, с европейскими и американскими актерами. Съемки «Сибирского цирюльника» стали совершенно новым для меня опытом. Во-первых, это были очень продолжительно по времени. Съемочных дней в России у меня было больше, чем за всю карьеру в Голливуде. Мы долго готовились, репетировали, обсуждали. К тому же в российском кино принято снимать длинные планы. В Америке можно снять несколько дублей и остальное сделать с помощью монтажа — в России не так. Особенно мне понравилось, что в условиях ограниченных технических возможностей российские актеры, костюмеры и операторы иногда находили очень интересные художественные решения.